05-18-2024, 05:47 AM
Должностная инструкция мужа на час
Ты замечаешь, Саша, как за последний год мы обставились? Ты мышцам своим не доверяешь. Кондитер. Да уж будьте спокойны, Харлампий Никитич! Да вот на прошлой неделе у его превосходительства Захара Дмитриевича Волгина я также свадебный ужин справлял, так я подал такое шампанское, что все гости ахнули. Кондитер оправился, вытянулся в нитку и отвесил низкий поклон Антону, камердинеру Захара Дмитриевича. Теперь не угодно ли моим читателям завернуть вместе со мною на Солянку, в дом тайного советника Захара Дмитриевича Волгина. Цыбиков. Послушай, Кузьма Прохорыч, коли ты за все берешься, так не забудь уж и дом осветить. Кондитер. Больше нельзя, Харлампий Никитич: уж нынче такая мода. Кондитер. Если прикажете, так можно и бальную. Если все с Кузнецкого моста, так, воля ваша, - несходно будет. Если совет мой может что-либо сделать, то я бы сказал, что российское стихотворство, да и сам российский язык гораздо обогатились бы, если бы переводы стихотворных сочинений делали не всегда ямбами.
Кондитер. Рублей полтораста, а может быть, и больше. Может быть, посогрелось в комнате. Кондитер. Как вам угодно. Как попал? А кто ж его знает? Как всё это было бы скучно, читатель, если бы к услугам моей героини не было дачи vis-a-vis. Кондитер. Да это так-с, Харлампий Никитич, к слову пришло; не подумайте, чтоб я возымел такую дерзость… Да я-то на что? Да звать-то тебя как? Да уж так и быть… Цыбиков. Ну, там уж как знаешь. Цыбиков. Я уж заводил об этом речь, да родные будущего моего зятя упираются: «Нельзя, дескать, жених будет в мундире, так какой склад сидеть ему за ужином в венце, - вся форма будет нарушена! Цыбиков. А кстати, Прохорыч! Ламираль к последнему имел, кстати, одно неоконченное дело по театру. Кондитер. А что, молодые из церкви в венцах поедут и за ужином так будут сидеть? Цыбиков. А что, можно? Цыбиков. Ну а музыка полковая? Цыбиков. Ну вот, изволишь видеть! Да послушай, любезный, не вздумай нас вместо шампанского отпотчевать горским или вот, знаешь, этим, что называют шампанея…
Да уж, пожалуйста, чтоб генерал-то был не вовсе ординарный, а, знаешь, вот этак… Уехали, знаешь, те - „князь-мощи“ и „ князь-моська“, - словом, почти все. Кондитер. Так и вам угодно, чтоб ваша свадьба была с генералом? Я слепец. Так Богу было угодно. Кондитер. Так что ж? Цыбиков. Так чего ж их жалеть? Цыбиков. А что ты думаешь? Цыбиков. А то когда же? Кондитер. Да как же? Кондитер. Я желаю поговорить с его превосходительством. Кондитер. Помилуйте, мы люди маленькие, где нам считаться с вами! Кондитер. Помилуйте, как это можно! Кондитер. А кстати! В рассуждении конфект, я вам доложу, как прикажете? Кондитер. Можно, Харлампий Никитич. Кондитер. Оно и справедливо, Харлампий Никитич, чиновнику неприлично. Кондитер. Извольте, Харлампий Никитич; наверное обещать не могу, а постараюсь. Кондитер. Также с иголочки, как жар горит! Кондитер. Самое лучшее, ваше превосходительство, - от Депре. Кондитер. Да-с, эти лошадки-то кусаются. Кондитер (берет камердинера за руку). Вызвать мужа на час через наш ресурс выгодно! Обмолвилась. Язык-то наш… то есть белокурый по картам-то.
Ранним утром на Большой Никитской, в той ее части, где еще тенисты сады и не гулок шум трамвая, у оранжеватого домика, облупленного годами войны и революции, как плохой слоеный пирожок, остановился неизвестный молодой человек в серых гетрах. Не подумайте, однако ж, что сам хозяин любит жить нечисто, - о, нет, он человек очень опрятный, но жена его - женщина больная, сидит всегда у себя в спальной, а он служит, занят делом и только изредка кричит на людей, потому что ему сердиться нездорово; они же всегда оправдываются тем, что у них дела много, а рук мало. Около полудня того же дня неторопливо вышагивал по улице человек средних лет, невысокий, щупленький, с проседью и слегка сутуловатый. Каково же было ее изумление, когда к дверцам подошла молодая, прелестная девушка, одетая в щегольское дорожное платье, и просила у ней позволение ехать с нею вместе. Вы изволите знать, как я вас уважаю, да мы же и не чужие друг другу: покойная моя матушка и ваша родительница были в свойстве. Вы невесту не извольте отпускать из дому прямо в церковь; жених подождет, а ее меж тем повозят по вашему кварталу.
Если у вас есть мысли, касающиеся того, как и как использовать <a href='https://myzh-na-chas777.ru/'>myzh-na-chas777.ru[/url] , вы можете связаться с нами на нашей веб-странице.
Ты замечаешь, Саша, как за последний год мы обставились? Ты мышцам своим не доверяешь. Кондитер. Да уж будьте спокойны, Харлампий Никитич! Да вот на прошлой неделе у его превосходительства Захара Дмитриевича Волгина я также свадебный ужин справлял, так я подал такое шампанское, что все гости ахнули. Кондитер оправился, вытянулся в нитку и отвесил низкий поклон Антону, камердинеру Захара Дмитриевича. Теперь не угодно ли моим читателям завернуть вместе со мною на Солянку, в дом тайного советника Захара Дмитриевича Волгина. Цыбиков. Послушай, Кузьма Прохорыч, коли ты за все берешься, так не забудь уж и дом осветить. Кондитер. Больше нельзя, Харлампий Никитич: уж нынче такая мода. Кондитер. Если прикажете, так можно и бальную. Если все с Кузнецкого моста, так, воля ваша, - несходно будет. Если совет мой может что-либо сделать, то я бы сказал, что российское стихотворство, да и сам российский язык гораздо обогатились бы, если бы переводы стихотворных сочинений делали не всегда ямбами.
Кондитер. Рублей полтораста, а может быть, и больше. Может быть, посогрелось в комнате. Кондитер. Как вам угодно. Как попал? А кто ж его знает? Как всё это было бы скучно, читатель, если бы к услугам моей героини не было дачи vis-a-vis. Кондитер. Да это так-с, Харлампий Никитич, к слову пришло; не подумайте, чтоб я возымел такую дерзость… Да я-то на что? Да звать-то тебя как? Да уж так и быть… Цыбиков. Ну, там уж как знаешь. Цыбиков. Я уж заводил об этом речь, да родные будущего моего зятя упираются: «Нельзя, дескать, жених будет в мундире, так какой склад сидеть ему за ужином в венце, - вся форма будет нарушена! Цыбиков. А кстати, Прохорыч! Ламираль к последнему имел, кстати, одно неоконченное дело по театру. Кондитер. А что, молодые из церкви в венцах поедут и за ужином так будут сидеть? Цыбиков. А что, можно? Цыбиков. Ну а музыка полковая? Цыбиков. Ну вот, изволишь видеть! Да послушай, любезный, не вздумай нас вместо шампанского отпотчевать горским или вот, знаешь, этим, что называют шампанея…
Да уж, пожалуйста, чтоб генерал-то был не вовсе ординарный, а, знаешь, вот этак… Уехали, знаешь, те - „князь-мощи“ и „ князь-моська“, - словом, почти все. Кондитер. Так и вам угодно, чтоб ваша свадьба была с генералом? Я слепец. Так Богу было угодно. Кондитер. Так что ж? Цыбиков. Так чего ж их жалеть? Цыбиков. А что ты думаешь? Цыбиков. А то когда же? Кондитер. Да как же? Кондитер. Я желаю поговорить с его превосходительством. Кондитер. Помилуйте, мы люди маленькие, где нам считаться с вами! Кондитер. Помилуйте, как это можно! Кондитер. А кстати! В рассуждении конфект, я вам доложу, как прикажете? Кондитер. Можно, Харлампий Никитич. Кондитер. Оно и справедливо, Харлампий Никитич, чиновнику неприлично. Кондитер. Извольте, Харлампий Никитич; наверное обещать не могу, а постараюсь. Кондитер. Также с иголочки, как жар горит! Кондитер. Самое лучшее, ваше превосходительство, - от Депре. Кондитер. Да-с, эти лошадки-то кусаются. Кондитер (берет камердинера за руку). Вызвать мужа на час через наш ресурс выгодно! Обмолвилась. Язык-то наш… то есть белокурый по картам-то.
Ранним утром на Большой Никитской, в той ее части, где еще тенисты сады и не гулок шум трамвая, у оранжеватого домика, облупленного годами войны и революции, как плохой слоеный пирожок, остановился неизвестный молодой человек в серых гетрах. Не подумайте, однако ж, что сам хозяин любит жить нечисто, - о, нет, он человек очень опрятный, но жена его - женщина больная, сидит всегда у себя в спальной, а он служит, занят делом и только изредка кричит на людей, потому что ему сердиться нездорово; они же всегда оправдываются тем, что у них дела много, а рук мало. Около полудня того же дня неторопливо вышагивал по улице человек средних лет, невысокий, щупленький, с проседью и слегка сутуловатый. Каково же было ее изумление, когда к дверцам подошла молодая, прелестная девушка, одетая в щегольское дорожное платье, и просила у ней позволение ехать с нею вместе. Вы изволите знать, как я вас уважаю, да мы же и не чужие друг другу: покойная моя матушка и ваша родительница были в свойстве. Вы невесту не извольте отпускать из дому прямо в церковь; жених подождет, а ее меж тем повозят по вашему кварталу.
Если у вас есть мысли, касающиеся того, как и как использовать <a href='https://myzh-na-chas777.ru/'>myzh-na-chas777.ru[/url] , вы можете связаться с нами на нашей веб-странице.
